|
Избранное 2005 - 2010. Часть 3 * * * Внимая означенным срокам, Уже подводящим черту, Пора возвращаться к истокам, Где жизнь сберегла
чистоту. Там росы грибные в подлеске И в тайном извиве реки Трепещут на тоненькой леске Уклейки, плотва, окуньки. И мама у дома смеется, И рубит поленья отец, И песня с пластиночки льется, Касаясь мгновенно сердец. По каменке гулко телега Нехитрый везет урожай, И всё-то здесь для
человека — Живи, удивляйся, решай... Пора возвращаться к истокам, Иначе могу опоздать По нынешним нашим дорогам, Где можно легко заплутать. Уехал на время,
невольно Покинул родимый порог, — Пора возвращаться,
довольно... Пора... Загостился, браток.
* * * Окраинный неповторимый свет, Тобою был я с детских лет согрет, — Той жизнью удивительно простою. Дух дорогого мне житья-бытья, Отсюда проросла строка моя, Навеянная доброй красотою. Но многое с годами отошло, Асфальтового пылью замело Мои тропинки к истинам природным, Пусть что-то всё же привилось вполне, Но только часто неуютно мне, Хоть и не стал ни черствым, ни холодным. И ясно представляется порой, Что снова под Кипячевской горой Горстями землянику собираю, От городских безумий вдалеке, В задумчивом прибрежном ивняке, На деревянной дудочке играю.
* * * Подальше от Царя, поближе к Богу Веду свою нешумную дорогу, Причиною тому совсем не страх, Поскольку Божий суд
гораздо строже, Его ты ощущаешь не на коже — Покуда жив и обратившись в прах. Есть мера высоты и пониманья Того, что все корыстные взиманья — Почета, славы, денег, наконец, — Всего лишь усложняют жизнь поэта; Поскольку впереди таится Лета, То преходящ прижизненный венец. Провинция моя, медвежий угол, — Казалось бы, идущая на убыль, — Ты прирастаешь в даль и глубину; Простых людей деяния простые Здесь не сулят им горы золотые, Здесь тешат не гордыню,
а вину. ...Подальше от Царя, поближе к Богу К единственному Вышнему порогу, Который открывается глазам. Смиренно постигаю то, что свято. Царь всё равно достанет, если надо, А к небесам
ступаешь только сам.
* * * Горит, горит
звезда моих полей.
Н. Рубцов Всё чаще мысли грустные приходят — Что вовсе не по тем плачу счетам, Всё чаще дни погожие уводят К заволжским далям — травам и
цветам. Где, посреди поленниц и заборов, Березок легких, тополей густых, Душа с собой не затевает споров И всяких размышлений непростых. Где на рассвете — хочется в дорогу, А на закате — просто помечтать, Что вновь вернешься к отчему порогу, Чтоб здесь в ином обличии предстать. Здесь пройденное жизнь переиначит, Здесь, над затишьем зреющих садов, Звезда полей
в полночном небе плачет По тусклым звездам серых городов. ЗАВОЛЖСКИЙ КРАЙ Я врос в эту скудную почву родимых полей, И здесь мне теплее, хоть, может,
порой тяжелей. Я врос в эту почву руками и словом своим, От жизни глубинки затерянной неотделим, От этих тропинок, домишек, живых родников, От сел исчезающих, смятых
судьбой мужиков, От баб, что рожают всё меньше и меньше уже, От горьких раздумий, что
боль оставляют в душе. Но всё же и радости вдоволь –
в родных тополях, В цветеньи ромашек на этих заволжских полях, В картофельных кущах и
стройных рядах огурцов, В трудах остающихся
здесь матерей и отцов, В ручье, что в разлив не осилишь
так запросто вброд, В церквушке воскресшей, где
молится разный народ. Я врос в эту скудную почву родимых полей Последней надеждой и вечною
верой своей. СТАРЫЙ РЫБИНСК Настоянная на веках, Дурманящая, точно брага, В купеческих особняках Весенняя гуляет влага. Там, на Стоялой, что была Еще недавно Пролетарской, Царит задумчивая мгла, Как призрак той России - царской. Столетья пропитали сквозь И камень, да и воздух тоже, На вбитый в нашу память гвоздь Строенье каланчи похоже. Жаль, что снесен под корень сад, Усадьбу выгрызла разруха, Печален времени уклад, Ничто не вечно,
кроме духа. И я ступаю в тайный след, Сокрытый в зарослях крапивы, И ощущаю давних лет И дальних звуков переливы — Негаданную благодать, В которой теплится радушно То, что уже не разгадать, Да и разгадывать не нужно.
* * * Полсотни разных трав, цветов не меньше, А сколько птичьих звонов по кустам, И это, в общем, недоразуменье – Не знать по именам, чтó здесь и
там. Хоть столько лет хожу по этим тропкам, Но, словно книгу, лучшую из книг, Я пониманьем, даже самым робким, Природный мир, пожалуй, не постиг. И думаю с досадою теперь я, Себя за леность прошлую казня, – Не только в мастера, и в
подмастерья Она, природа, не возьмет меня. Но радует вечерняя истома, Сирени запах… Пусть итог убог, Так чудно даже на пороге дома Осознавать, что за стеною – Бог.
* * * И грешные паденья, и святые Слова, и взглядов
тихое тепло – Всё было, было…
Истины простые – Любовь прошла. И время утекло. Зачем же ты зовешь меня оттуда, Из вечеров далеких и ночей, То пламя посылая, то остуду… Зачем? Тот мир уже не
наш – ничей. Нелепы в этой жизни повторенья. И для чего, по
надобе какой Живое и бесценное творенье Сторонней переписывать рукой?..
* * * Еще до Петрова поболе трех недель, И каждая как жизнь - когда играет лето, Когда в цветах свою судьбу находит шмель, Разгульный, озорной, похожий на поэта. Пусть отцвели уже калина и сирень, Но в рост пошли густой клубника с огурцами, И можно бы присесть на тот замшелый пень, Что сохранил себя в тени под деревцами. Но лучше - на траву, чтоб землю ощутить, С годами тяга к ней всё явственней и чище, И тихо созерцать, и молча погрустить О том, что ты уже давно не юн, дружище. Как хочется дожить, все доброе любя, Не отдавая злу ни дня и ни мгновенья... Давай, приятель-шмель, порадуем себя, А может, и других плодами вдохновенья. Не будем усложнять, жизнь, в общем-то, проста, Как в ручейке вода, - бежит, звенит, искрится... Какая даль вокруг, какая высота, — Ну разве страшно в них однажды раствориться?..
* * * Высоко деревья над полем взросли… Как сердце тобой дорожит, Кусочек родной поминальной земли, Где мама сегодня лежит!.. А рядышком с нею зарыли отца, Укрыли в таинственной мгле, И нету святому волненью конца На этой печальной земле. Осыпался дождик, по тропкам ручьи Вдоль строгих могилок бегут, И в кронах зеленых звенят воробьи, Рождая особый уют. Чту здесь я способен уже изменить, – Всё, в общем, пристойно и так, Одно остается – цветы посадить, Крапиву срубить да ивняк. Всплывают мгновения, дни и года, И влагой туманится взгляд. …Всё легче и легче дорога сюда, И всё тяжелее назад.
* * * Затоны моего родного городка, Под арками домов с тенистыми дворами, Еще хранят пока минувшие века, Не выветрило их досужими ветрами. Здесь бились в домино, скрипела
смачно дверь Подъезда, жили где Колюхи, Мани, Клавки. Здесь некогда белье сушилось, а теперь Какие-то ходы в коммерческие лавки. Но память не ушла, век чуждый претерпя, И видится вдали — какие были годы!.. К причалу подходя, канатами скрипя, На Волге поутру гудели теплоходы. И можно здесь побыть, полузакрыв глаза, Блаженно постоять на солнечной Стоялой, Чтоб охватил восторг и теплая слеза Сбежала по щеке, хоть капелькою малой. Иными предстают и берег, и река, И многое в людском сменилось разговоре... В затонах моего родного городка Еще осталось то, чего не будет вскоре.
* * * Какая гонка!.. Не пора ли всё же Передохнуть, осмыслив прошлый путь? Такие метки на душе и коже, Что иногда охватывает жуть. Не ободришь теперь себя горючим, Что было так привычно много лет, И сам я нынче стал не столь везучим, И рядом дорогих собратьев нет. А помыслы о подвигах и славе Становятся наивнее, смешней... Хотел сменить коней на переправе, Да оказалось — больше нет коней.
УТРАТА В краю, где заборы как скрипки звучали, Где небо столетние сосны качали, Где полнила осень добром огороды, Я вырос под оком родимой природы. И жить, очевидно, здесь мог бы и дальше, И меньше бы выпало на душу фальши, Но домик наш ветром насквозь продувало, А время удобным жильем зазывало. ...Я грустно стою над канавой заросшей, В какой-то сплошной пустоте нехорошей. Нет улицы, дома, мостка, огорода, И холодно смотрит в лицо мне природа. Утратил я Богом дарённую почву, Порвал я свою родовую цепочку И слышу, как ветер, что век продувает, В пещере моей городской завывает.
* * * Октябрь на свет не поскупился, Он теплых дней не пожалел, И я со всех тропинок сбился — И бездорожьем заболел. Брожу звенящею листвою И желтым лугом вдоль ручья, И над моею головою Кружат все мысли бытия. Пора пронзительных раздумий, Продлись еще на день, на миг, Безумий и благоразумий И подлинных открытий в них. За все тревоги нынче осень Сполна одарит наперед Среди прямых заволжских сосен, Идущих через вечность вброд. |
|